М.: Фантом пресс, 2018
Покойный Маркес отдыхает, живой Мо Янь растерянно курит, а больше сравнивать вроде и не с кем. Знакомьтесь, Эка Курниаван, писатель с края света, попавший в лонг-лист Международного Букера, без чего мы бы черта с два о нем узнали. Та еще экзотика, роман переводили на русский не с исходного индонезийского, а с английского перевода. Почему Маркес и Мо Янь? — потому что эпос и магический реализм, причем такой густой и дерзкий, что впечатлительным лучше не браться. Странно, что в книге только 512 страниц: там такая концентрация событий и смыслов, что кажется, будто вдвое больше.
Во первых строках своего романа Курниаван сообщает о том, что знаменитая проститутка Деви Аю через 21 год после смерти выкопалась из могилки и притопала домой к своей четвертой дочери, уродине по имени Красота. (Остальные три дочери Деви Аю — писаные красавицы, но от этого всем только хуже, см. название.) Для курниаванской Халимунды, где происходит действие романа (во многом это аналог маркесовского Макондо), чудеса — дело привычное, будничное. Покойники тут воскресают, девицы выходят замуж за диких псов, мертвые женщины рожают детей, два бандита бьются друг с другом семь дней и ночей напролет с перерывами разве что на пописать, а милый юноша неделями прячет под кроватью труп возлюбленной, потому что не в силах с ней расстаться — очень уж красивая.
Действие романа охватывает более полувека новейшей индонезийской истории, от конца эпохи голландского владычества через японскую оккупацию в годы Второй мировой войны и вооруженные конфликты после обретения независимости — к нынешней относительно цивилизованной жизни, которая нам все равно кажется дикой. Основной метод Курниавана — гротеск верхом на гиперболизации: в его книге всего сверх меры, выше крыши и ни в какие ворота. При этом «Красота» — отлично просчитанный роман с бешеной насыщенностью: здесь куча аллюзий к легендам и мифам трех мировых религий, а все персонажи обязательно что-то символизируют и олицетворяют. А еще тут отменный черный юмор; собственно, юмора другого цвета в такой книге быть не могло.
