Від редакції: Продовження теми попереднього числа «Нам своє робить», або «Якби ви були всемогутнім (-ою), як би ви облаштували сучасну українську культуру?»
«Я против разрушительных лозунгов»
Владислав Троицкий, режиссер, культуртрегер
Огромная проблема украинской культуры состоит в том, что не накоплен гуманитарный гумус традиций и интеллектуальной, духовной жизни. Она вроде бы существует, но фрагментарно. Без понимания генезиса, без преемственности. И это при том, что очень много говорится о традиции и верности каким-то корням.
«В действительности же в Украине практически нет людей, которые были бы безусловно авторитетными, уважаемыми и влиятельными в области культуры»
В действительности же в Украине практически нет людей, которые были бы безусловно авторитетными, уважаемыми и влиятельными в области культуры. И не только в этой сфере. У нас же под культурой понимают интертеймент. При этом латентная потребность в другом, качественном, осмысленном осознании себя как человека, украинцев — как народа, есть. Но она не артикулирована. В итоге и журнал «ШО», и я со своими проектами остаемся маргинальными. Как это ни парадоксально.
Украинским символом всесильности является Поплавский-стайл. Большинство воспринимает то, что делает ректор Института культуры, с улыбкой, но если вдуматься, все, что происходит в телевизоре, на поп-эстраде, в театре, — это все разновидности Поплавский-стайл. Таков наш мейнстрим. Я не готов разбираться в том, что лучше — Оля Полякова или Ира Федишин, или какой-нибудь Олег Винник, но эти люди собирают у нас стадионы. Многие считают, что вот это и есть наша культура, а тот же Сильвестров или Станкевич — удел жалкой кучки людей, для которых их музыка что-то значит. Не говоря уже о композиторах младшего поколения, таких как Виктория Полевая или Святослав Лунев, или совсем молодых, как Роман Григорьев и Илья Разумейко. Их фамилии не на слуху. Они делают проекты, с которыми ездят по миру, но для Украины это не аргумент. И даже последний эксперимент на фестивале Porto Franko, где ребята сделали совершенно фантастическую — и музыкально, и визуально — постановку оперы «Аэрофония», остался незамеченным. Все обсуждают скандал с группой «Хамерман Знищує Віруси», абсолютно надуманный и напоминающий самых гротескных скрепоносцев нашего северного соседа, но никто не говорит о крутом проекте Ромы и Ильи.
Другая серьезная проблема — отсутствие системы образования, ориентированной на производство достойного художественного продукта. В театре, например, нет качественных световиков, нигде не готовят профессиональных звуковиков. На самом деле у нас нет даже школы кинематографии, как нет и школы архитектуры выставок, системной школы культурных менеджеров, критиков и т. д. Фактически у нас нет системы подготовки кадров. Более того, даже те люди, которые тем или иным способом получили знания или образование, не могут найти в Украине точек приложения.
При этом все в культуре, что связано с государством, — это неприкасаемые феодальные вотчины. Несмотря на все конкурсы, которые сейчас проводят, приток свежей крови сюда практически невозможен. Я против разрушительных лозунгов типа «все поменять, всех уволить», но и к реформам отношусь скептически. По этому поводу у меня есть старая метафора: реформы на кладбище — это замечательно, но кладбище все равно останется кладбищем. Нужно строить новое и дерзать.
Я бы попробовал сделать мультидисциплинарный центр современного искусства, в котором были бы и образование, и продакшн, и презентации, где могли бы играться спектакли, концерты, делаться выставки, проводиться резиденции, но обязательно с привлечением зарубежных кураторов, режиссеров, критиков etc., чтобы можно было системно формировать модерновую Украину. На данный момент ни одного такого пространства в стране не существует. Если запустить сначала один такой центр, а потом создать целую сеть, то произошла бы катализация процессов модернизации, что мобилизовало бы молодых художников. Они бы поняли, что вот, наконец, появилось место силы, где происходят реальные встречи и обмен, и это портал для выхода во внешний мир. И пригласить выдающихся мировых архитекторов, чтобы такие места стали центрами духовной и культурной жизни городов не только содержательно, но и символически. Я думаю, любой город может себе это позволить. Если это правильно организовать, то появится поддержка и западных институций, и продвинутого бизнеса, потому что это станет модным, актуальным, и тогда вокруг такого центра можно будет выстроить целую систему креативной индустрии.
«Я против разрушительных лозунгов «типа все поменять, всех уволить», но и к реформам отношусь скептически»
Сейчас мы запускаем проект «ГогольFest. Inoculation». В концепции использовано слово, которое в переводе с латыни означает «прививка». Но не в медицинском смысле, а по аналогии с прививкой деревьев. То есть это будет своего рода культурная прививка. С одной стороны, есть профессиональная команда «ГогольFest», которая может подготовить программу, обустроить всю систему, с другой — город, являющийся заказчиком проведения такого фестиваля, который адаптируется к его условиям. Мы уже провели такой фестиваль в Мариуполе и увидели, что это живая история, она работает и очень важна для жителей города. Сейчас мы работаем над тем, чтобы сделать сеть таких фестивалей. Центральный офис будет находиться в Киеве, но это не стратегия прихода варягов; наша задача — обучить местных людей и максимально использовать тот художественный и организационный ресурс, который есть в городе, чтобы они потом присвоили себе этот проект. Мы даем франчайзинг с тем, чтобы в будущем проект или стал независимым, или мы продолжали его курировать, все больше ответственности оставляя за местными людьми. В этом году такие фестивали пройдут в Виннице, Полтаве, Ирпене, ведутся переговоры с Черновцами и Житомиром. А Мариуполь собирается делать специализированный культурный центр, чтобы в городе не только проходил фестиваль в апреле, но и проводились резиденции в течение года для художников, музыкантов, актеров.
Так что озвученная мной идея не просто слова, а именно то, что я собираюсь реализовывать в самое ближайшее время.
Оставить культуру в покое
Матвей Вайсберг, художник
Если бы я был всемогущим, то оставил бы украинскую культуру в покое, по хармсовскому принципу — «жизнь побеждает неизвестным способом». Минкульт я бы упразднил, но оставил бы на первое время отдел, занимающийся дотированием народных коллективов, государственных оркестров и т. п. Наконец, ввел бы в действие закон о меценатстве, где были бы прописаны крупные налоговые льготы для частных лиц, покупающих для музеев или для себя произведения искусства, юридически обосновал бы статус художника, музыканта, литератора etc. как человека свободной профессии, а не частного предпринимателя.
В общем, дел много, а с творчеством деятели культуры разберутся сами.
Традиція в авангардному розумінні
Павло Гудімов, куратор мистецьких проектів, засновник арт-центру «Я Галерея»
В перший день я би закрив культуру на ремонт. Звісно, не всю, а тільки ту, що його потребує.
В другий день я знайшов би ще більше всемогутніх та відчайдушних для такої веселої справи і створив би з ними бюро для оновлення культури, бо сам в полі не реформатор.
В третій день ми би до обіду брейнштормили, а по обіді втілювали наші ідеї у миттєві проекти (темп реалізації важливий, щоб посередині процесу мати свіжість первинної ідеї і не забути мету).
В четвертий день ми замінили би все нудне й знайоме на свіже та живе (дуже самовпевнено і амбіційно, але правдиво і необхідно).
В п’ятий день ми би поїхали перевіряти результати нашої всемогутньої роботи.
В шостий день я би зрозумів всю бездонність нашої культури і змотався би на день до Парижа походити по музеях. Стараюся декілька разів на рік їхати в місця, де технологічно твориться культура, і порівнювати та заряджатися ідеями.
В сьомий день запросив би всіх причетних в гості для палких обговорень всього, що відбулося, за смачним і дружнім столом.
«В перший день я би закрив культуру на ремонт. Звісно, не всю, а тільки ту, що його потребує»
Можливо, надто просто звучить, але протягом всіх умовних днів я показую етапність дій, необхідну для перезавантаження і розуміння живої сучасної культури, яка завжди має відчувати свою кризу. Це відчуття і дає гостру актуальність і можливість нового погляду на традиційні речі. В Україні це неабияка проблема — відірватися від нашого закоренілого поняття традиції як сталого процесу та перейти до динамічної, постійно оновлюваної традиції в авангардному розумінні. Багато потрібно переосмислити й перервати (закрити на ремонт) і дати можливість ротації ідей і кадрів. Синтетичне колективне мислення — це те, що потрібно на сьогодні. І ще приклади: проекти-прототипи в різних напрямках культури, які дадуть відправні точки і можливість побачити зміни тут і зараз, а не за кордоном. Скажімо, Центр Шептицького Українського католицького університету у Львові. Пробую займатися подібними речами. Не робота, а казка.
Диктатура культуры
Алиса Ложкина, критик и культуролог, главный редактор журнала ART UKRAINE
И вот я Бог. Бог украинской культуры. Вернее, Богиня — куда в наше время без политкорректных феминитивов. В слегка выцветшей желто‑голубой тунике восседаю среди новостроек моего благородного Олимпа. Рассматриваю ямы на дороге и билборд, обещающий разрушение родового проклятья на воскресном крусейде апостола Владимира Мунтяна. Вместо трона — неудобный камень. От старух, торгующих зеленью, и бомжа Саши я слышала, что до меня на этом постаменте сидела Надежда Константиновна Крупская. Говорят, она очень обрадовалась, когда ее, наконец, декоммунизировали. Хочется открыть фейсбук в телефоне. Писать комментарии о политике, оплакивать знаменитостей, постить селфи и котиков. Но Верховные Боги из журнала «ШО» приказывают срочно улучшить жизнь попавших под пяту моего всемогущества деятелей культуры. Как же искоренить их страдания и преумножить благо?
Может, в первый день заняться решительной реформой Минкульта? Это скучно и, пожалуй, бессмысленно. Во второй — обрушить на самых талантливых и перспективных целительный ливень щедрого финансирования. Правда, с деньгами на благородном Олимпе — туговато. В день третий настроить каких-нибудь институций. Там расплодятся бюрократы, как кролики. На четвертый — дать им мудрого и благородного правителя. Он сопьется и станет коррупционером. На пятый день предоставить всем полную свободу, а на шестой — распылять LSD над городами и селами. В день субботний нам будет очень хорошо. Все равно что-то не клеится. Пытаясь усовершенствовать план, ищу вдохновения в историях из прошлого. Биографии проклятых поэтов, рассказы о Расстрелянном Возрождении. Кажется, у моих коллег по цеху, богов-предшественников, во все времена тоже была тяга к деизму, а попросту говоря, непреодолимое желание плюнуть на долг и, оставив на произвол судьбы свое творение, удалиться в фейсбук, инстаграм, или, на худой конец, в тиндер.
«Уже очень скоро появится настоящая контркультура. Она восстанет против диктатуры культуры, а заодно и против меня, и тут начнется самое интересное»
Есть ли шанс что-то изменить? Какой будет моя поднебесная, если я выйду из ступора прокрастинации и стану ее хлопотливой владычицей? В одном из возможных миров обязательно установлю диктатуру художников. Да, в политической истории ХХ века уже был один незадачливый акварелист. Ничем хорошим это не кончилось. И все-таки я рискну. Предводителем Украинской Художественной Республики поставлю Александра Ройтбурда. Столицу перенесу в Одесский художественный музей. В здании бывшей Верховной Рады открою Новую Художественную Школу. В ней будут учить поэзии, честности, страсти, новым технологиям и освобождению от травм прошлого. Премьером станет Сергей Жадан. Ему давно пора что-то возглавить. В оппозицию УХР хорошо впишутся Никита Кадан и его партия, состоящая из асов художественного бойкотирования. Жанна Кадырова будет отвечать в Небесной Украине за монументальную пропаганду. Маша Куликовская — за гендерные вопросы. Конечно, и остальные не останутся без работы. Должностей и кабинетов хватит на всех.
Государственным гимном станет «Коньячок» группы «Хамерман Знищує Віруси». Перед началом каждого дня все жители страны будут хором петь эту песню, дабы не забывать о неизбежной амбивалентности нашего мира. Воскресив Киру Муратову, сделаю ее министром честного взгляда на мир. Найдется в этом правительстве место и для аксакалов: Бруно Шульца, Казимира Малевича, Пауля Целана. Если не согласятся работать на полный день, возьму их адвайзерами на полставки.
Гражданам оставлю выбор — сочинять стихи или заниматься изобразительными искусствами. Еще они смогут танцевать. Министром танцев будет Толя Белов, так что за это направление я вообще не беспокоюсь. Иногда, устав сидеть на своем неудобном камне, я буду спускаться к моему народу и плясать до утра наравне со смертными. Уже очень скоро появится настоящая контркультура. Она восстанет против диктатуры культуры, а заодно и против меня, и тут начнется самое интересное. Без свободы и случайности новый мир был бы всего лишь големом на глиняных ножках, поэтому, возможно, все кончится очень даже печально. А может, и нет. В любом случае я сотворю писателя — он напишет об этой истории суперкнигу.
А потом мы проснемся и начнем реформировать Минкульт. Или тупить в фейсбук на телефоне.
Євангеліе від Макарова
Юрій Макаров, журналіст, телеведучий, член правління Національної суспільної телерадіокомпанії України
1. Напевно, я почав би з освіти. Культура без споживача — сумна історія, тоді вже потрібні Медічі з відповідним гаманцем, і все одно в них були придворні — тодішня еліта, аристократи не в першому поколінні, поціновувачі Леонардо й Донателло. Тож треба виховувати споживачів культури, бажано не лише зі смаком, а й із гаманцем (у нас наразі це не збігається, а в світі — норма, за винятком Трампа). Пруська школа продукувала успішного солдата, радянська школа — будівничого комунізму й зека, часто в одній особі. Українська школа виховує потенційного емігранта (що саме по собі не злочин, але сенс?). Навчати дитину / підлітка ловити кайф від складних видів інтелектуальної діяльності, розвинути естетичну жагу, прищепити звичку до читання, дивлення, слухання. «Від пацанки до панянки» в обсязі 11 років.
2. Крок назад: щоби виховати молодь, треба передусім виховати вихователів. Тож усі педагогічні виші підлягають докорінній модернізації, бо нині це, за невеличкими винятками, «жалкоє, душераздірающєє зрєліще». «ПТУ з курсами англійської» закрити раз і назавжди. Академію педагогічних наук перевести в підпорядкування Міністерства оборони, академіків скидати на ворожу територію з метою забезпечення тамтешнього подальшого занепаду. Варіант: перемістити в Непал, зобов’язати пройти курс безперервної медитації в буддистському дацані не коротший за термін навчання в середній школі.
«Якби я був богом, я, безумовно, підняв би загальний економічний рівень, бо в бідних країнах нема кому ані продукувати, ані споживати культуру»
3. А ще: передбачити всім майбутнім педагогам / педагогіням хоча б піврічне стажування в розвинених країнах — навіть якщо частина стажерів перейматиметься передусім матримоніальними проблемами. З обов’язковим відвіданням театрів, музеїв і галерей та заповненням «бігунка» суворої звітності. І підняти платню, щоби вчителі й професура нарешті стали «середнім класом» (я ж бог, мені можна все?).
4. В усіх квартирах встановити акустичні датчики. При підвищенні рівня децибел і вживанні слів «дєбіл», «тупіца», «бєстолочь» — удар струмом по відповідних батьках.
5. А вже після цього — чи одночасно з цим — підняти рівень культурної преси, точніше, всієї преси, за умови, що в ній є культурні рубрики, як це спостерігається в «якісних» газетах типу The New York Times. Без інформації про майбутні культурні події та змістовної критики стосовно подій минулих весь культурний процес замикається всередині «тусівки». Художники милуються картинами одне одного, поети читають вірші одне одному, режисери дивляться вистави одне одного. «Якщо CNN не повідомляло, що Сомалі бомбили, то Сомалі не бомбили» (цитата). Якщо умовна Kyiv Times або Lviv Post не написала про виставку, книжку, фільм, то виставки, книжки, фільму — не було. Це важко усвідомити, але конче необхідний символічний «екран», який розставляв би пріоритети. Навіть дебільний ЦК КПРС колись видав спеціальну постанову «Про розвиток художньої критики». Щось підозрювали.
6. Ну й якби я вже був би богом, я, безумовно, підняв би загальний економічний рівень, бо в бідних країнах нема кому ані продукувати, ані споживати культуру.
7. Що стосується фінансування, стимулювання, ну й взагалі керування культурою, то я би залишив це на розсуд фахівців. Ефективних моделей функціонування не бракує, бери й упроваджуй. Дещо, власне, вже запозичено. Кіно буяє.
Графік днів творіння — довільний. Звітувати — мені.
Культура спасает выживших
Александр Кочетков, литератор, политический аналитик
А теперь — за культуру!
Если б я стал большим начальником, нет, не президентом и даже не канцлером, а таким, который сказал — и выполняют, то приказал бы ее не трогать. Культуру эту. Ни грязными, ни чистыми руками. Ни тем паче умелыми в латексных перчатках.
Приказал всем и каждому. Под страхом конфискации имущества и отлучения от телевизора.
Мне довелось родиться аж в прошлом тысячелетии, «при советах». И тогда, под компартийным прессом, культура существовала. Я вырос на фантастике: советской — АБС, Станиславе Леме, и американской — Роберте Шекли, Клиффорде Саймаке.
Существовала литература, в том числе запрещенный и от этого еще более притягательный самиздат. Была музыка: джаз — музыка свободных и пижонистых, рок — протест, облаченный в карнавальные одежды, а еще авторская песня, где из искорок туристического костра разгорелось мартеновское пламя Булата Окуджавы и Владимира Высоцкого. Загадочным образом появлялись талантливейшие фильмы вроде «Белого солнца пустыни».
Подозреваю, что истинная культура способна подпитываться темной энергией отрицания. Цветы, как известно, прекрасно растут средь органических удобрений. Поэтому при «совке» подлинная культура выстояла не только против идеологического давления, но и пережила ремесленников всех мастей.
«Выяснилось, что настоящую культуру — не покупают. И чем она настоящее, тем решительнее не покупают»
Смертельной для могучей советской культуры оказалась свобода, которой она поклонялась, словно идолу.
Брак по расчету культуры с шоу-бизом оказался практически бесплодным, за исключением редких, словно зубы бомжа, случаев в популярной музыке, современной живописи и концептуальном театре. Возможно, для вдохновения творец должен быть немного бездомным и слегка голодным, как в «совке». Но ведь не пухнуть же с голоду на улице!
Однако выяснилось, что настоящую культуру — не покупают. И чем она настоящее, тем решительнее не покупают. А вот Сергея Пояркова — да. Но даже его — со скрипом. Для поддержания спроса приходится устраивать перформансы в Верховной Раде.
Стадионы, которые собирает Святослав Вакарчук, никого не должны обманывать. И не только потому, что ОЭ — это высококачественная, но попса, дотягивающая лишь до субкультуры, культурного суррогата. А потому, что битву за карманы украинцев он постепенно проигрывает Владимиру Зеленскому, особо на культуру не претендующему. А там, глядишь, и битву за сердца тоже.
Нет, конечно же, культуру в независимой Украине пытаются поддерживать. Вот это как раз и пугает до озноба.
Националисты как бы поддерживают национальную украинскую культуру. Во всяком случае, постоянно записывают это в предвыборные программы. Космополиты безродные вполголоса, чтоб не спалиться, ратуют за развитие разных национальных культур, наличествующих в Украине. Ни от первых, ни от вторых толку почти никакого: шароварщины меньше не становится, а прорывные, замеченные в мире шедевры искусства как-то не спешат.
Хотя ситуация в стране, как это ни цинично звучит, для шедевров на редкость благоприятна. Потому что культурные прорывы случаются именно в период потрясений, во время критического напряжения жизненных сил общества. Как в России во время революции 1917 года и гражданской войны. Как в Украине во время Евромайдана и прокси-войны на Донбассе.
А еще поддержкой культуры активно, в четыре руки занимаются разномастные чиновники. Вот эти — самые опасные. Особенно если искренние.
Еще с независимости культурная сфера отдана на откуп «патриотическим силам» с тяготением к Галичине, а экономикой, соответственно, занимаются «хозяйственники» из Днепра, Донецка, теперь Винницы. Выдвинутые «на культуру» бывшие артисты, режиссеры и прочие — от менеджмента далеки, как от «Оскара». Но менеджеры возле них заводятся быстрее плесени.
В результате культурными проектами от державы регулярно занимаются циничные бездари. Они надувают яркие симулякры, в тени которых выделенные бюджеты пилятся наподобие карпатских лесов. И ту убогую буратинку, которая выходит после тщательной распиловки и торопливого ошкуривания, обществу стараются не предъявлять.
Вот почему поддержку культуры со стороны государства необходимо запретить наряду с насилием над детьми и осквернением могил.
А меценаты? Бизнесмены-меценаты ведь вкладываются в культуру?!
Да. Но либо это любование собственной продвинутостью, как у Виктора Пинчука. Либо пугающий Театр на Подоле, как у «Рошен».
Конечно, есть исключения. В этом смысле меценатский проект литературного журнала «ШО» для меня непостижим по долговечности и успешности. А также, увы, уникальности.
И одним только ежегодным фестивалем поэтов проект этот золотом вписал себя в украинскую культуру. Оказывается, среди нас есть молодые люди, которые в век интернета пишут стихи. И замечательные стихи, я вам доложу! И среди этих поэтов множество с Донбасса, и в их строчках — боль, ненависть. И любовь — к Украине! У этих поэтов пронзительные стихи на русском соседствуют со стихами на украинском, причем равного уровня — ох эти невозможные билингвы…
Я к тому, что наша культура таки теплится — в отрыве от бюрократических жерновов и коммерческого молоха. Где-то по арт-кабачкам, домашним концертам, самопальным биеннале под открытым небом или в заброшенных заводских цехах.
«Главные потрясения нам еще предстоят. И без культуры — свободной, самодостаточной, если угодно, тотальной — не прорваться»
И это натурально благая весть. Потому что главные потрясения нам еще предстоят. И без культуры — свободной, самодостаточной, если угодно, тотальной — не прорваться.
Чтобы не просто объявить окончание войны, а вернуть мир и начать восхождение к справедливости и достатку, придется признать, что все мы — разные. И имеем право разными оставаться. И никто не может никому навязывать предпочтений — исторических, религиозных, языковых и прочих. Кроме безусловных — независимой Украины, в первую очередь. Норму недоминации предстоит закрепить в Конституции Украины.
Но мало закрепить, надо выполнять. Именно культура во всех своих проявлениях способна примирять и сглаживать.
Согласие внутри — полдела. Чтобы вписаться в нынешний мир, выцарапать нишу для заработка, необходима экспансия вовне.
И опять-таки в авангарде цивилизационной экспансии должна выступать наша культура, показывающая, кто мы и зачем мы миру.
Теперь смотрите, какая диалектическая закавыка получается.
Культура — не просто «сделайте мне красиво». Она критически важна и для построения Украины, в которой хочется жить, и для ее самоокупаемости. Но сама культура у нас почти в коме, дыхание Чейна-Стокса. А кислородную подушку государственной помощи я сам же и отвергаю.
Тогда как?
А тогда помогать, не прикасаясь!
Культуре придется стать модной. Быть сопричастным культуре, если по-современному — «просекать тему», должно сделаться «фишкой», фирменным элементом стиля.
Вот здесь исполинская пропагандистская машина государства, заточенная на борьбу с внутренними конкурентами, может впервые в истории послужить добру и обществу.
И если вернуться к первой фразе статьи, смахивающей на тост, то лично для меня это тост за здравие, а не за упокой.
