Античность в украинском селе. Трудно себе такое представить, но достаточно легко повстречать в реальности. Нет, это не амфоры с подсолнечным маслом и не чтение Аполлодора детишкам перед сном. Речь идет о скульптуре. Но не об известных богах, дискоболах, копьеносцах или гибнущих титанах. Речь идет о неизвестных солдатах, оплакивающих их матерях и героях социалистического труда.
Долгое время считалось, что античные статуи создавались монохромными, что нет ничего более эстетичного, чем благородная белизна мрамора. На такое представление об античной скульптуре ориентировались классики Возрождения, классики неоклассицизма и классики соцреализма. «Только белый цвет наделен истинной красотой», — так говорил Винкельман, звезда немецкого искусствоведения и археологии XVIII века. И с этим долго не спорили. Не спорил с этим и советский скульптурный канон. Конечно, на девушек с веслами и на горнистов мрамора не напасешься, поэтому благородную белизну мрамора чаще заменяли благородной белизной гипса и благородной суровостью железобетона.
«Если с Лениными после 2014 года никто не церемонился, то без присмотра бетонные красноармейцы и передовики производства зажили своей новой яркой украинской жизнью»
Но, как доказали другие звезды искусствоведения и археологии, изначально античная скульптура была очень пестрой. Узорчатые туники, раскрашенные тела, отливающие золотом доспехи — именно такими современники Платона видели статуи Афродит и Аресов. По современным меркам — китч китчем. Так античная высокая классика стараниями въедливых исследователей превратилась в «варварскую полихромию». Но что стало бы с античной скульптурой сейчас, если бы ее не закупорили в музеях? Попади она в руки обычных граждан? Этот эксперимент сейчас и происходит в Украине — преимущественно в сельской местности. Здесь монохромные соцреалистические изваяния, барельефы, мемориальные комплексы оказались в ситуации существования вне идеологического канона. Делай с ними что хочешь — ведь многие из них даже не имеют охранного статуса. И если с Лениными после 2014 года никто не церемонился, то без присмотра бетонные красноармейцы и передовики производства зажили своей новой яркой украинской жизнью.
«На смену стандартной побелке пришли сусальная позолота и серебрение, покраска в темно-зеленые цвета — под благородную бронзовую патину»
Их стали разукрашивать. Делать полихромными. Воссоздавать исконное античное искусство. Возвращаться к истокам. Путешествуя по украинским селам, мне пришлось столкнуться с разной глубиной такого цветового переосмысления памятников. Тут можно выделить несколько типов. Самый распространенный тип — это по‑прежнему монохромия, но не первоначальная гипсовая, а современная. На смену стандартной побелке пришли сусальная позолота и серебрение, покраска в темно-зеленые цвета — под благородную бронзовую патину. Кроме эстетической, такое окрашивание выполняет еще и вполне утилитарную функцию. Известка не останавливает губительного проникновения влаги внутрь скульптуры. Краска же на масляной основе останавливает воду. Крася памятник на каждый День Победы, люди создают толстую защитную корку на нем. Иногда случается, что скульптура не обрушивается только благодаря такому внешнему панцирю. Пусть этот слой и огрубляет формы, скрадывает детали, создает флер художественной наивности — когда красноармейские звезды начинают больше походить на звезд морских. Зато так монумент остается целым. В селе Софиевка Херсонской области солдат держал согнутую руку на груди, рука со временем отвалилась, и местные жители привязали ее проволокой так, как в больнице фиксируют травмированную руку. Так был получен дополнительный эффект раненого солдата. Остальная часть солдата держится на краске.
Следующий тип (или этап) переосмысления — это цветовое акцентирование важных элементов памятника. Такими элементами являются знамена, венки, знаки отличия, ордена, пуговицы, головные уборы, сапоги и, конечно, текст. Работа со шрифтами позволяет подчеркнуть главное или главных. В случае с барельефами — это работа с фоном. «Народные реставраторы» часто пытаются отделить персонажей от фона, и привлечь таким образом внимание к ним. Оттенить их. Иногда в этом фоне можно уловить и идеологическую нагрузку. Красный цвет сам по себе не попадает под декоммунизацию. Или наоборот, использование желто‑синей или красно-черной гаммы выполняет функцию охранной грамоты, мол, если серп сделать желтым, а молот синим, то его никто и не тронет. Это как вытатуировать Сталина на груди в надежде, что конвоир не станет в тебя стрелять, потому что это выстрел в вождя.
Ну и наконец, полноценная полихромия, когда с памятником работают как с книжкой-раскраской. Здесь появляется окраска лица, одежды, предметов, символов и т. д. Иногда художник работает в реалистической манере, и тогда лица приобретают телесный цвет, иногда выбор цвета обуславливается ассортиментом краски в ближайшем строительном магазине.
«Полихромия, когда с памятником работают как с книжкой-раскраской. Здесь появляется окраска лица, одежды, предметов, символов и т.д.»
Отсутствие идеологического и эстетического контроля, канона, стиля развязало руки территориальным громадам. И местночтимые памятники стали приобретать формы народной культуры. Солдаты стали превращаться в солдатиков. Тот, у кого не было возможности раскрашивать солдатиков в детстве, начали делать это, будучи уже взрослыми. Еще один возможный источник вдохновения — популярное в советские времена искусство ретуширования черно-белых фотографий. До появления цветной фотографии таким часто промышляли в фотоателье. А если копнуть еще глубже, то за раскрашенными солдатами угадываются и декоративные фарфоровые статуэтки времен СССР, дымковская и каргопольская игрушка, и даже хохлома и петриковская роспись. А если уж опускаться на самое дно, то удастся разглядеть элементы погребального культа, древних верований. На большинстве сельских памятников можно отыскать венки — те самые кладбищенские венки из проволоки, пластиковых ленточек и цветов, которые составляют основу мусорных куч на кладбищах.
В последнее время часто и в Европе возникают вопросы, что же делать с советскими памятниками. В болгарской Софии в 2011 году группа анонимных художников под покровом ночи разрисовала памятник Советской армии. Красноармейцы ненадолго превратились в героев американских комиксов. Вандализм? Если учесть, что вандалы тоже варвары, а полихромия в традиционной трактовке — это варварская фича, то да, вандализм. Очень красочный вандализм.
Древние греки почувствовали бы себя как дома в Павловке или Круглоозерке Херсонской области, в Еланце — Николаевской, в Евсуге — Луганской, в Балках Запорожской области. Потому что пестро. Злато сияет, рдеет сурик, кобальт играет на солнце. Искусство должно радовать глаз. Народная культура усиленно пробивается через асфальт, особенно если по нему давно не ездили катком. Такое античное отношение к памятникам — вещь достаточно молодая. Всего лишь без малого тридцати лет хватило для такого ренессанса. При этом парадоксально, что люди на вопрос, давно ли памятник был раскрашен, часто отвечают, что он был таким всегда.
